– Нет, Ирина, – весело смеётся он. – Никаких дресс-кодов! Оставьте все мысли о том, что вы куда-то должны вписываться. Мы идём развлекаться, но вы напряглись, будто вам предстоит не уронить в грязь лицом на важной встрече.

Молчу, потому что именно так я всегда ощущала себя, когда Богдан приглашал меня в ресторан или на выставку. Для меня отводилась роль цветка в кармане пиджака – необходимый атрибут каждого успешного бизнесмена. Но вскоре муж перестал меня брать с собой, видимо, я не соответствовала критериям.

– Развлекаться – это значит выпустить эмоции, которые давят на вас изнутри, – с серьёзным видом поясняет адвокат. – Вы похожи на вулкан и, вместо того, чтобы ожидать извержения, лучше спустить пар. Не думаете?

– Не знаю, – честно отвечаю я. – Никогда этого не делала.

Или делала? Как назвать то, что произошло перед тем, как я попала в больницу? Я разгромила собственный дом, а подобное поведение мне несвойственно. Что это было? Извержение или я просто спускала пар? Позже, когда я пришла в себя, мне стало стыдно и горько, ведь все эти вещи я долго и тщательно подбирала, с любовью продумывая каждую мелочь.

Выхожу из машины и, скрестив руки на груди, нехотя иду к указанной двери, за которой оказывается крохотное помещение, – почти будка! – где за маленькой стойкой сидит девушка. Окинув меня оценивающим взглядом, она уточняет без тени сомнения:

– В первый раз? – Киваю, и девушка мягко улыбается: – Не волнуйтесь, вам понравится.

Верить на слово не спешу, заполняю анкету, отвечая на странные вопросы. Узнав о том, что я только из больницы, девушка становится серьёзнее, обводит кружочком один из знаков и поднимается.

– Я вас провожу.

Подходит к железной двери, похожей на сейф, нажимает кнопку, и та открывается. До нас доносятся странные звуки, будто где-то рядом балуются дети, лопая воздушные шарики. Мы проходим по полутёмному коридору с десятком дверей, около одной девушка останавливается и жмёт ещё одну кнопку.

Заходим в ярко-освещённую комнату, и я оглядываюсь с опасливым любопытством. Столики, стулья, коробки и непонятные стойки, всё это вызывает у меня лишь недоумение. К нам подходит молодой мужчина, одетый в стиле милитари, и улыбается, окидывая меня весёлым взглядом.

– В первый раз? – Снова киваю, и он оглаживает рыжую бороду. – Здесь ничего сложного, не переживайте. Вот увидите, вам так понравится, что ещё вернётесь!

Настораживаюсь ещё сильнее, все эти двери, откуда просто так не выйдешь, плюс мужчина в костюме хаки… Может, зря я доверилась адвокату?

Раздаётся звонок, и девушка спешит открыть дверь, впуская Лазаря.

– Так это твоя? – хохочет бородатый и крепко жмёт ладонь адвоката. – Сам проведёшь, или мне доверишь?

– Помоги немного, а потом я сам, – решает тот и берёт из одной коробки очки и наушники.

– Приятно провести время, – желает девушка, прежде чем оставить меня с мужчинами.

– Здесь звуконепроницаемые стены, – поясняет Лазарь, надевая на меня жёлтые очки. – И все будут в наушниках. Можете высказать всё, что пожелаете, даже настаиваю на этом!

Бородатый достаёт мишени и развешивает их на стойках, и тут у меня всё складывается:

– Так это тир? Ох, я не знала, что и думать!

– Это тоже повесь.

Лазарь вынимает из чемоданчика распечатанную фотографию Богдана. И когда только успел? Когда мишени расставлены, мне объясняют технику безопасности, знакомят со спортивным оружием, впервые вкладывают в руку.

– Дуло повёрнуто в сторону мишени, – наставляет бородач. – Палец на стволе. На спусковой крючок кладём его только после свистка. Нажимаем плавно, не дёргаем. Как целиться – понятно?

Киваю, а сердце стучит быстро-быстро. Все надевают наушники, и раздаётся свисток. Первая пуля улетает в никуда, руку болтает, но Лазарь оказывается рядом и помогает мне удержать пистолет, поправляет стойку, и вторая оказывается в мишени. Мужчина показывает знаками, чтобы я говорила. Смотрю на фото, которое прикрепили к мишени, и шепчу:

– Как ты мог?.. Я же тебе верила.

Несмело нажимаю спусковой крючок, и в ухе мужа появляется дырка. Осмелев, я говорю:

– Ведь я мать твоих детей.

Дырки появляются на щеке и шее.

– Козёл! – кричу в неожиданно нахлынувшем исступлении и опустошаю обойму.

Как учили, нажимаю кнопку, чтобы выскользнул пустой магазин, и ещё раз жму крючок, чтобы убедиться, что пуль нет, а потом опускаю всё на столик. Руки дрожат от адреналина, а на сердце становится чуточку легче. Сняв наушники, улыбаюсь мужчинам:

– Действительно, я хочу проделать это снова.

– В другой раз, – обещает Лазарь и, пожав руку бородачу, прощается.

Отвозит меня по адресу, который я запомнила с картонки, и провожает меня до администрации жилого комплекса. Там меня уже ждут, выдают ключи и показывают однокомнатную квартиру на первом этаже.

– Хорошенько отдохните, – советует адвокат. – Встретимся завтра.

Думаю, что буду ворочаться всю ночь в незнакомом месте, но, стоит головой коснуться подушки, как проваливаюсь в сон. А утром просыпаюсь другим человеком.

Глава 12

Приняв душ, выхожу из ванны и встаю перед зеркальными дверцами большого шкафа-купе. Мебель удачно увеличивает пространство небольшой комнатки, куда вмещается лишь кровать, письменный стол и несколько чемоданов с моими вещами.

Сбрасываю полотенце и придирчиво осматриваю себя с головы до ног. Мне тридцать два, и до вчерашнего дня я была уверена, что проживу со своим мужем до конца своих дней. А сейчас стою у пустого шкафа, который символизирует неизвестное и очень пугающее будущее, а за спиной стоят под завязку набитые чемоданы прошлого.

Ещё недавно я по настоятельному совету свекрови перебирала вещи, откладывая в сторону те, которые можно продать, и сваливая в мешки то, что нужно отдать или выбросить. Из своего шкафа тогда я не убрала ни одной футболки, и сейчас понимаю почему.

Как эти брендовые туфли, что лежат у порога маленькой квартирки, каждая вещь хранит в себе драгоценные воспоминания, и я не хотела терять ни одно из них. Но выяснилось, что важными их считала лишь я, а для мужа это оказалось устаревшим барахлом.

«Как и тридцатилетняя жена», – мрачнею я, и на глазах снова блестят слёзы.

Вчера бы я проплакала весь день, спрятавшись от целого мира в углу купленной мужем студии, но сегодня утром в новой кровати проснулась другая женщина. Мне ещё предстоит с ней познакомиться, но ясно одно – все эти потрёпанные вещи ей не подходят.

Рассматриваю себя, будто человека, которого впервые вижу. Трогаю тёмные волосы, грудь не первой свежести, выступающий животик. По моему телу видно, что я выносила и родила четверых детей. Может, поэтому муж меня бросил? Та женщина молода и стройна. Может, мне записаться в спортзал? Трогаю повязку на животе и тяжело вздыхаю. Раньше я не задумывалась об этом – некогда было. Но сейчас тоже не время. Может, тогда в салон красоты?

Через отражение смотрю на стол, где лежит папка и чёрная карточка. Я ещё вчера заметила, но не стала подходить, чтобы не портить настроение. Богдан ждёт, что я сдамся и подпишу отказ от опеки и от раздела имущества, но он ошибается. Если раньше я действовала по наитию и под влиянием эмоций, то теперь у меня есть проводник.

Вспоминаю улыбку адвоката и его преувеличенно восхищённый взгляд. Будто снова слышу подбадривающие слова, – вы большая молодец! – и решительно направляюсь к столу. Игнорируя бумаги, беру в руки кредитку и задумчиво посматриваю на чемоданы. Вытащив из одного футболку, брюки и кеды, запихиваю старые стоптанные Лабутены, а потом покидаю квартирку.

Такси довозит меня до ближайшего торгового центра, и первым делом покупаю смартфон.

– Хорошо, что у меня хорошая память, – улыбаюсь, набирая номера детей.

До Алсу не дозваниваюсь – её номер недоступен. Наверное, в лагере не разрешают пользоваться сотовыми. Мальчишки тоже не отвечают, может, уже на тренировке. Дарина отвечает сонным голосом: